Тайная жизнь Сомерсет Моэма.
«Трудно пройти по острию бритвы.
Так же труден, говорят мудрецы,
Путь, ведущий к спасению.»
Катха Упанишады.
«Я хочу быть евреем. Все мои друзья – евреи. Вы не представляете, насколько хорошо я себя среди них чувствую.»
«Шесть рассказов от первого имени» Сомерсет Моэм.
Ну что ж, Уильям Сомерсет Моэм, Вы действительно в чем-то похожи на еврея: своим пытливым умом, желанием понять смысл существующего и ощутить свободу. Ваш дух не терпел оков, ему как воздух была необходима свобода. Внешне Вы были связаны оковами воспитания, окружения, и даже неудачного супружества. Но кто же мог надеть оковы на Ваши мысли? Именно там Вы парили и были свободны от всех предрассудков. Да и что тут, собственно, странного, ведь настоящая свобода и начинается на уровне мысли, оттуда вообще все начинается.
В нашем же мире абсолютна любая свобода является иллюзорной.
Всю свою жизнь Сомерсет Моэм искал то, чего в конечном итоге так и не смог найти. Прикрывая свой богатый внутренний мир и ранимую душу напускной маской холодности и цинизма. Однако опубликованная в Великобритании новая биография Моэма, автора Селины Хостинг, проливает свет на абсолютно неизвестные факты жизни писателя. Сложный характер, частые депрессии, трагический финал его жизни. И главное, этот постоянный поиск свободы. Сомерсет Моэм считал этот мир ограниченным и зажатым в тиски. А глядя на людей, он говорил, что они бесцельно прожигают жизнь. Позднее это его видение мира и ляжет в основу известного романа «Острие бритвы.»
В нем он как будто подведет итог, назвав нашу жизнь «хроникой утраченного времени.»
Интересно его внутреннее чутье, которое заставляло его искать настоящую свободу и смысл существования у евреев. Помните: «я так хочу быть евреем.» Ну что ж, главный закон природы в том, что желания сердца обязательно должно найти свое наполнение.
Евреи писали уже много тысяч лет назад, что человеческими оковами является ничто иное, как наша природа – эгоизм. Мы находимся в вечной погоне, ища все новых и новых наполнений, оставаясь в конечном итоге ни с чем.
В этом и заключается наша Несвобода. Да и о какой свободе можно говорить, находясь в мире, ограниченным материей, пространством и временем? Другое дело, мир, где происходит работа на уровне мыслей и намерений. Это совершенно иное пространство: пространство мысли – там нет ограничений и действуют мгновенные скорости. Там и действует свобода, которую так искал Сомерсет Моэм. В правильном направлении, надо признаться, искал.
Елена Фридман
