Когда мы с мужем готовились провести первую встречу курса о супружеских отношениях для пар, живущих вместе много лет, мне вдруг вспомнилась фотография, которую в 2003 году я сделала на одной из центральных улиц Будапешта. Это снимок находящейся там очень известной синагоги по имени Дохань. Позже, глядя на фотографию, я с удивлением заметила то, что не всем сразу бросается в глаза – часы.
Вы уже поняли, почему я вспомнила о них перед курсом о супружестве?
У каждого из нас его внутренние часы тикают в своем темпе. Но порой кажется, что даже у близких нам людей часы двигаются в противоположных направлениях; до такой степени они не совпадают между собой в какие-то моменты жизни…
В самом начале нашего брака меня просто приводило в восторг, насколько все у нас с мужем «тикало» в унисон: наши желания, наши намерения, наши сердца. Даже после медового месяца казалось, что мы живем, как в раю. Хотя на самом деле наша репатриация в Израиль была не из легких: муж пропадал на заводе на Мертвом море, а я – на ночных дежурствах в больнице.
Никак не могу вспомнить, когда и почему меня вдруг начала раздражать его основательность? Я задавалась вопросами: что важнее – я или до полночи корпеть над рабочими чертежами, чтобы обязательно закончить их в срок? Или: неужели с каждым пятнышком на новой машине необходимо возиться до бесконечности? А со мной кто будет гулять после многих часов приема тяжелых больных?
Я все время «сверяла часы» наших приоритетов и не стеснялась задавать мужу эти вопросы. И что? Думаете, помогало?
А потом были бессонные ночи с нашими новорожденными. Мне бы только радоваться малышам, но я продолжала наблюдать за тем, как «тикают» часы мужа. И мое недовольство росло буквально с каждой секундой.
Как же быть? Я же его люблю! Но я, например, обожаю танцевать, а он – нет. И так во всем. «Нельзя же растить детей под разное «тиканье», – думала я. – Светлая голова, а вот никак не додумается подтянуть ритм своих часов под мои. Как заставить его это понять?»
В какой-то момент силы мои просто сдали. И мы жили, как в красивом современном аду. Всего земного хватало. Но зверски хотелось вернуться в наш медово-синхронный месяц. Как же повернуть туда наши часы?
Вдобавок ко всему еще и врачебная ошибка моих коллег уложила меня на лопатки. Я не могла подолгу ходить. Полуторагодовалого первенца поднять даже и не пыталась: и не могла, и нельзя было. А он хотел, чтобы я его держала на руках, как соседка своего малыша.
По моей ночной рубашке текло из груди молоко, но наша голодная младшая кричала вовсю… А я плакала от бессилия – не могла ее сама поднять из кроватки. Я во всем зависела от человека, чья медлительность годами выводила меня из себя.
А он? А он безропотно пеленал детишек. Выгуливал. Кормил нас всех. И никогда не ворчал.
И однажды, лежа на чистых простынях, которые он стирал и старательно вывешивал сушить, я против воли разревелась так громко, что потащилась из последних сил закрывать окна, чтобы соседи не прибежали меня спасать от моей же собственной глупости.
Через какие страдания я должна была пройти, чтобы прийти вдруг к этому озарению?! Как же я раньше не понимала, что силой никогда не смогу подравнять моего мужа под мои совершенные (в моих глазах) «часы»?!
Это именно мои «часы» следовало на протяжении всех этих лет, с чуткостью и заботой, подгонять под настоящее чувство любви.
Габриэла Бар и Зээв Готесман
