Ещё коньяка? — симпатичная бортпроводница в ярко-красном от Аэрофлота стояла рядом; он молча кивнул.
Бесконечная свобода — вот что видел Антон из иллюминатора.
Понял, как он напряжен.
Опустил спинку кресла. Cнял кроссовки. Отхлебнул из бокала.
«Всегда на высоте» — пришла в голову мысль.
Вдруг вспомнил маму.
Так, завтра утром встреча. Нужно сосредоточиться, просмотреть предоставленные материалы.
Его экспертное заключение будет на высоком уровне.
Антон задумался.
МЭМС-технология. «Умная пыль».
Может быть использована как в медицине, так и …
Где-то внутри стало очень тревожно.
«Очень детально обосную все свои доводы «за» и «против» — ещё раз повторил оправдание для себя.
Лондон пахнет розами, старой кожаной курткой и влажным газоном.
«Город только притворяется старым…, — подумалось Антону. — Такие изменения
за короткое время». Глядя в окно кэба, он ощущал то же самое внутри себя.
Желание перемен. Странное ощущение. Как будто его личный мир стал ему тесен.
Добрая старая и хорошо знакомая гостиница.
В лобби слышался мягкий шёпот контрабаса из бара.
Уютное тепло большого камина.
Портье исполнил все пожелания.
Одежда на завтра, ужин в номер. Всё внимание на подготовку к завтрашней встрече.
Утром в 8:30 он подъехал к штаб-квартире компании NewTec Soft, которая занималась разработкой новой технологии.
— Господин Ермаков, здравствуйте, мы Вас ждём, — встретила его ассистентка руководителя и провела в кабинет.
Глава Центра разработки Джек Билсворд поднялся навстречу.
— Мы не отнимем у Вас много времени, — сказал он после приветствия.
Джек сделал театральную паузу. Посмотрел на него.
— Нужна лишь Ваша подпись.
Антон не понял.
— Чек Вам мы отправим почтой, — Джек оставил без внимания удивленный взгляд Антона, — до встречи на ужине в 18:00.
— Моё мнение … В этом есть необходимость?
— Нужна лишь Ваша подпись, — повторил он, тщательно выговаривая слова. —
Спасибо. Мы платим за Ваше имя. Всё остальное не требуется.
У Антона потемнело в глазах.
Он пришёл в себя в служебном авто у входа в отель. Попрощался с водителем, «надел улыбку» и вышел из машины.
В номере, не раздеваясь, рухнул на кровать.
И это значит «быть на высоте»?
30 лет вкалывать …
Глава крупной IT-компании, работа с государственными структурами по цифровому развитию страны …
Приглашенный преподаватель Беркли, международный эксперт …
«…. нужна лишь ваша подпись».
На самом деле … пшик! Эксперт по пыли.
«Получите ваши денежки. За то, что не лезете в наши дела».
Для чего все это было надо? Какого чёрта я здесь делаю?
Вспомнил своих друзей. Какие амбиции были!
Мир изменить.
А вышло что — военные дроны? Вспомнил значение слова «дрон» — трутень.
Трутни …
А Димка с Марком?
Алгоритмы распознавания лиц …
Хорошо хоть родители в этом не очень понимают.
Если б знали они, что всё это — «пустое жужжание трутня» …
Всё против людей.
Вот Стэн, мы ещё над ним посмеивались. Альтруист. Всё время рассуждал о том, а сделает ли его работа мир лучше? Всегда был немного странный.
Но надёжный.
«Это я только сейчас понимаю», — пришла в голову мысль.
В горле пересохло …
Не заметил, как за окном стемнело. Глянул на телефон — куча пропущенных звонков. Забыл про экскурсию и про ужин.
Странное ощущение. Нет интереса ни к чему. И пустота внутри.
В темноте увидел мигающий огонек на гостиничном телефоне.
«Не пойду ни на какой ужин, не хочу формальностей», — думал. Нажал кнопку прослушать автоответчик.
— Хай, Антон, это Стэн. Узнал, что ты в Лондоне, не смог дозвониться на сотовый. Заеду к тебе в гостиницу в шесть вечера, буду в баре. Спускайся, выпьем пива. До встречи, дружище. Йеху!
Стэн. Это как раз то, что надо сейчас. Единственное.
Спустился в бар.
Правильный джаз. Хороший свет.
Антон заказал портер. Себе и Стэну. Густой, темный. Какой любили в студенческие дни.
Контрабас отмерял свою очень точную долю, и последнюю, несостоявшуюся ноту подхватывал другой инструмент.
Они по очереди передавали друг другу соло, но тема была одна …
Сердце затосковало.
«… нужна лишь Ваша подпись. Всё остальное не требуется», — вспомнилось.
— Привэээт!!! — смешно на русском поздоровался Стэн. Обнялись.
Как будто и не было всех этих лет, и они по-прежнему молодые ученые, выпускники Беркли.
Саксофон на сцене по-доброму «ворчал».
Стэн, как будто вчера расстались, сразу открыл комп и, пока тот грузился, взахлёб рассказывал о технологическом прорыве.
Взгляд Антона упал на засветившийся экран компьютера.
Там была какая-то странная цитата, и он уже не слышал Стэна, который с упоением рассказывал о перспективах …
Бааль Сулам
Фрагменты из статьи «Мир»:
«…всё находится под залогом, и ловушка расставлена на всех живущих. Лавка открыта, и лавочник даёт взаймы. И книга открыта, и пишет рука. И каждый, кто захочет взять взаймы, пусть придёт и возьмёт. Но сборщики налогов возвращаются каждый день, и взимается плата с человека, осознает он это или нет. И есть им на что опираться. И суд — суд справедливый, и всё подготовлено к трапезе».
Щеточки ударных выдавали тревожный шелест.
У Антона было ощущение, как будто на него надвигается нечто бесконечное.
А Стэн всё рассказывал: «… представляешь, для поиска новых антибиотиков мы используем искусственный интеллект, программа сама анализирует молекулярную структуру соединений и отбирает нужные составляющие. Это прорыв, ведь бактерии мутируют и становятся устойчивыми …».
На сцене контрабас бережно и сокровенно выговаривал … «о самом важном». Саксофон его поддерживал.
— Дружище, ты где? — спросил Стэн Антона.
— Что это значит? — Антон указал на экран.
Стэн сразу изменился в лице. Он смотрел Антону прямо в глаза.
— Хочешь об этом? Здесь о нашей жизни. О её смысле.
Антон понял, что только об этом он и хочет сейчас говорить.
— Про какую лавку здесь речь?
— Лавка — это наш мир. И в нём всё имеет смысл. Потому что есть, — Стэн улыбнулся, — лавочник.
Антон внимательно на него смотрел. Ждал продолжения.
— Ну, смотри, у твоей мамы беременность сколько длилась? Надеюсь, девять месяцев, — Стэн опять улыбнулся. — К году ты, наверное, пошел, зубы появились в четыре месяца и поменялись в пять лет … хочешь дальше? В четырнадцать ты начал смотреть на девочек. Понимаешь, это — закон. Думаешь, всё прекратилось на девочках?
Помолчали.
— Что это за рука, которая пишет?
— Видишь ли, это — ловушка. Заходи и бери … западня. Всё имеет цель. И за то, что берём, надо расплачиваться. Наша жизнь имеет цель, и мы должны её реализовать.
— Какая цель?
— Стать человеком.
— Поясни.
— Человек — этот тот, кто не вредит миру. А развивается и соответствует ему. Отвечает за «нашу общую лавку».
— А если я не хочу отвечать?
— Не хочешь? — Стэн добродушно улыбнулся и по-отечески шутливо продолжил, — Ничего — заставят … — Сделал паузу, — Болезни всякие могут приключиться, не дай Бог, работу потеряешь, ураганы начнутся, эпидемии.
Замолчали.
Антон вспомнил про «трутней».
Музыка стихла. Саксофонист отложил инструмент. Свет погас.
Тонкий луч осветил мужскую фигуру.
Танцор начал делать четкие, скользящие удары носком ботинка.
Ударные слегка поддерживали. Ритм постепенно убыстрялся.
Антон посмотрел на артиста, стоящего в луче света.
Взял салфетку. Попросил у официанта ручку, чуть задумался и начал рисовать.
— Вот я тут рисую очень схематично пирамиду Маслоу. Все это знают. Где тут лавка?
Антон внимательно посмотрел на Стэна.
Стук был очень чёткий. Солист на сцене передавал аудитории биение сердца.
Тук-тук, тук-тук …
Стэн видел этот кризис, который сейчас происходил с его другом.
Тук-тук …
Искусственный туман окутал сцену.
— Смотри, — Стэн начал рисовать на обратной стороне салфетки.
— Вот, допустим, точка, это начало всего … Большой взрыв. Начало Творения. Называй, как хочешь. — Стэн нарисовал её вверху, ближе к правому краю салфетки. — Вот эта точка. В ней уже всё есть. Всё что будет и как. Ты понимаешь, это как компьютерная программа. «И книга открыта, и пишет рука. И каждый … пусть придёт и возьмёт». Вот начинает создаваться наш мир со всем необходимым для того, чтобы Антон родился, получил образование … и сделал то, что от него ожидается. Шучу, но, в принципе, так и есть.
Артист на сцене менял ритм. Каждый раз всё усложняя его.
Как будто изо всех сил старался быть понятым …
Включены пальцы, глаза, дыхание … изо всех сил старался донести свою тему.
Стэн начертил линию вниз от точки и затем — горизонтальную линию:
— Вот тут вся наша эволюция. Подготовка … Камни, растения, животные и мы с ними … — он посмотрел на Антона. — Процесс неприятный. Но естественный … Вот тут твоя пирамида Маслоу, — он нарисовал жирный крестик ближе к концу линии. — И далее, по прямой, мы приходим в новую точку … Рождение человека. — нарисовал фигурку.
— Человек. Только сейчас?
— Человек в тебе — это, когда ты уже понимаешь, что находишься в системе. И хочешь выяснить, как ты можешь добавить в общую систему, программу, и сделать так … чтобы она хорошо работала.
— А до этого?
— До этого мы, как животные! Нами управляют инстинкты.
Стэн подбирал слова.
— Короче, человек в нас — это когда мы хотим сделать что-то для людей. А не только получить от них.
Помолчали, глядя на рисунок.
Заказали ещё портер.
Никогда бы не кончался этот момент.
Самый главный.
Антон ощущал, как его прямо пот прошиб. Он увидел, что всю жизнь только и доказывал, что он — самый лучший…
Всё ради себя.
Это — тупик.
«Ты должен быть лидером», — вспомнил. «Оооох!» — раздался стон внутри.
Танцор на сцене очень ритмично выбивал чечётку. Уже казалось, что нет у него сил, … но ещё … и опять … по новой.
Антон ясно понял, что значит реализоваться. Вот так, как Стэн.
Сделать то, что обязан для мира.
Прямо спеть свою песню жизни.
И чтобы это было не «пустое жужжание».
«Надо же», — подумал Антон, — «в центре Лондона, в таком отеле, с верным другом.
Это в себе открыть».
Да как же по-доброму программа устроена!
Я мог это никогда не осознать!
Если мы не подняли уровень человека внутри себя, все наши желания будут причинять только вред людям!
Артист сделал прыжок и замер, и тут же яркий свет залил сцену и всех музыкантов. Ударные включились в полную силу!
Ведь я же могу быть свободным от инстинктов!
Могу сам выбирать, чтобы быть нужным миру.
Стэн же смог. Значит, и я смогу!
«Идём дальше, — понял Антон. — Вместе».
Искра Долина
Интересно было узнать о Лавочнике и о том, что сделать, чтобы жизнь не была “пустым жужжанием»!