Я начинаю понимать, как мы влипли, но изменить уже ничего нельзя.
Нашему дедушке, самому старшему члену семьи, исполнилось 100 лет, и мы собрались это отметить.
Я решительно беру наш список приглашенных и вписываю туда еще одно имя.
Рассчитывали на самых близких. С первым же звонком список самых близких начал расширяться. Чем дальше, тем больше.
У нас обычная израильская семья, в которой есть все евреи диаспоры.
Дочь замужем за парнем из иракской семьи. Они приходят с родителями. Сын с невесткой приводят марокканских сватов. Сестра с семьей приезжает из Калифорнии. Родственники из Чехии, из Франции, из России. Там тоже семьи разрослись. Цепочка самых близких охватила полмира.
Весь день я в ужасе считаю и пересчитываю гостей, стаканы, тарелки. Стулья собираем у всех соседей… Все время в уме крутится мысль: вдруг еще откроется цепочка самых близких. Знаю, что во время еврейских погромов, давным-давно, половина нашей семьи уехала искать счастья в Америку. Если и они приедут, то места на всех не хватит.
И вот, наконец, все собрались.
Я смотрю на всю свою семью. Половину из них я не знаю, половину не понимаю. Шум, смех, восклицания, обнимашки…
Все перемешались. Знакомились друг с другом, искали общие корни, похожие черты лица… Общий язык был иврит, но он звучал с акцентом чуть ли не всех континентов Земли.
Разбирали, кто кому приходится. Решили выяснить через компьютер. Кто-то предложил составить родовое дерево. Запутались.
Детвора расположилась отдельно. Там стоял шум и гам не меньше чем у взрослых. Как они понимали друг друга, я не знаю, но то, что у них это получалось отлично, сомнения не было.
Наш старый пес Шарнир, устав обнюхивать гостей, заполз под мой стул и замер там.
Было мгновение, что и мне захотелось там спрятаться, когда я увидела толпу эфиопов, которые шли знакомиться со мной.
Оказывается, чей-то сын ухитрился жениться на эфиопке. Они вместе в израильской армии заканчивали офицерские курсы. Эта пара ждала ребенка и от них лучились волны счастья будущего рождения.
Наш небольшой израильский дворик превратился в Вавилон, где собрались люди со всего мира.
Около мангала колдует толпа мужчин.
Женщины расставляют принесенные блюда.
Все как-то пошло само собой.
Заполнялся стол, рассаживались гости, разливались напитки, устраивались, ели, смеялись, пели.
Под утро, обменявшись мейлами, телефонами, стали расходиться. Потихоньку пустел наш двуспальный матрас, где укладывали уснувших малышей. Отъезжали машины, наступила тишина.
Мы остались одни. Но одиночества не было. Наоборот. Мы чувствовали, что весь мир стал нам родным.
Муж достал список наших гостей. Каждому имени он дописал страну, количество родных. Пришлось дописывать и дописывать имена. Мне вдруг подумалось, что нет совсем чужих . Все мы – одна семья, просто еще не знакомы друг с другом.
И если бы оказалось где-то место, куда можно было бы пригласить всех людей Земли, то все, обязательно, нашли своих родственников, а через них еще родственников. И за общим огромным столом составили бы себе общую родословную.
Кто знает, может именно в Израиле и найдется такое место, где соберутся все народы мира, найдут общий язык, поймут, что вот так, в семье, по-доброму, нужно растить детей, строить города, учиться понимать друг друга. Уйдут в страшную историю войны, болезни. И будем мы жить совсем по-другому, в безопасности, в радости, в развитии, которое достойно Человека.
Анна Вавилов
